3 октября в Жуковском, впереди планеты всей, провели тренировку по отработке мероприятий по защите граждан от «чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера». Проверяли объекты ЦАГИ, школы и многое другое. Как отчитались, все прошло на должном уровне. Тут спорить не буду, не видела. А вот с гражданами сложнее, так как укрытия в домах находятся в «спящем» состоянии, а жители многоэтажек как не знали, куда бежать от в ситуации «природного и техногенного характера», так и не знают.
Я, как и все остальные жители Жуковского, спокойно направлялась по своим делам через сквер у фонтана и площадь у ДК, живя своими проблемами в параллельной от чиновников всех уровней реальности. Еще на входе в сквер с улицы Жуковского, я увидела одушевленные столбики ограждения в виде юнцов из «Молодой Гвардии», которые время от время подавали голос с просьбой обходить площадь… по ул. Ломоносова. Во-первых, обходить никому не хотелось, во-вторых, опыт подсказывал всем «послушай, что скажут официальные лица, и сделай наоборот», поэтому на «столбики» прохожие внимания особенно не обращали.
Ближе к площади, видимо, поставили более значимых молодогвардейцев, которые хотя еще и не достигли совершеннолетия, но уже ложно истолковали свое «место в искусстве». «Здесь закрытая территория, обходите по ул. Ломоносова, нельзя дальше идти», – авторитетно сообщил мне один из пионерии партии власти, в это время его коллеги также категорично с их точки зрения пытались развернуть других жуковчан. «Почему закрытая территория? И на каком основании? Какой документ регламентирует запрет мне на проход?» – поинтересовалась в свою очередь я, раз так все было по-серьезному. «Я вам что, документ должен показать?» – в свою очередь поинтересовался «волонтер». «На это и не рассчитываю, хотя бы реквизиты, – и все же я решила дать ему просторы для творчества, – или давайте так: просто расскажите, что тут происходит?». Посмотрев на вертолет МЧС в центре площади, молодогвардеец все же решил обнулиться и зайти на второй круг: «Здесь закрытая зона, проходить нельзя». В это время к площади по ул. Фрунзе подъехал кортеж с официальными лицами во главе с министром МЧС. При этом площадь была перекрыта «Молодой Гвардией», я пыталась разглядеть где-то оцепление полиции, которых на пикетах и митингах обычно больше, чем участников, но мои ожидания так и не оправдались. Так мы все и стояли: со стороны ДК и со стороны памятника Н.Е. Жуковскому по стойке смирно вытянулись местные чиновники, в автобусах наготове сидели приехавшие тренироваться сотрудники чрезвычайных служб, а жители наукограда либо снимали масштабный вертолет, либо отодвигали юнцов в оцеплении и шли мимо вертолета под крики бежавших за ними старших товарищей пионерии в лице чиновников администрации.
Выглядело это довольно комично и гривуазно, но когда я представила две вещи, стало еще смешнее. Во-первых, после того, как я оказалась виновной в дискредитации вооруженных сил РФ и получила административный штраф в 30000 рублей, мне стали звонить из полиции, чтобы я пришла на беседу. Я написала официальное обращение с просьбой разъяснить, почему правоохранительные органы так жаждут общения со мной. И получила ответ: «Учитывая, что вы были привлечены к административной ответственности по ст. 20.3.3 КоАП РФ, вы подлежите постановке на профилактический учет, как лицо, совершившее административное правонарушение, посягающие на общественный порядок и общественную безопасность при проведения общественно-политических и спортивно-массовых мероприятий». И вот это лицо при массовом скоплении граждан спокойно наблюдает за проходом министра и других чиновников федерального уровня, буквально на уровне вытянутой руки, что называется, профилактировали-профилактировали, да не выпрофилоктировали. Хорошо, что я не признаю свою вину, так как никогда не посягала на общественные порядок и безопасность, да и вообще чту административный и уголовный кодекс. Но я же не самая большая угроза безопасности при проведении хоть общественно-политических, хоть спортивно-массовых мероприятий, угрозы подстерегают за каждым углом, а с профилактикой как-то не задалось.
Во-вторых, если такая организация на тренировке, при которой люди ходят мимо вертолета с министром, а объяснения, что делать и куда идти, дают мальчишки и девчонки, сами особенно не осознающие окружающую их действительность, то при (не дай Бог) реальной угрозе, все эти эксцессы исполнителей помножатся на десять так, что можно будет только «расслабиться и получать удовольствие».
Так как мне не нужно было навытяжку дожидаться пока вертолет взлетит и скроется на горизонте, я выдвинулась по своим делам дальше. «Вам же сказали, сюда нельзя», – кинулась мне наперерез девушка в куртке «Молодой Гвардии», причем с такой страстью, что не подразумевало возражений. И тут я решила прокачать навыки общения с «кол-центром Сбербанка».
- Представьтесь! Вы кто?
- Я от администрации!
- А я не узнаю вас в гриме! Представьтесь и покажите документ!
- Я не обязана!
- Ну, а я не обязана вас слушать!
По страсти и эмоциям вышла боевая ничья, и я пошла по направлению к памятнику Николаю Егоровичу, с которым мы потом наблюдали, как вертолет поднялся, завис над площадью и улетел, а жители города остались на тренировке, в которой не только не участвовали, но и не все знали. «Вот также будет и при армагедоне любого масштаба, он улетит, а мы с вами останемся», – как бы в завершении всего это сюрреализма поделилась я впечатлением с памятником. «При армагедоне никого уже не останется», – ответил мне проходящий мужчина.
