Однажды устаёшь от обыденности, от холода, от бесконечного бега по кругу. И тогда понимаешь, что пришло это удивительное время, время менять место, менять дело, менять самого себя.
Время остановиться, оглядеться по сторонам, заметить, наконец, бархатистую бабочку, взмывающую с цветка, встретить рассвет, обнять друга, с которым не виделся лет сто, оказаться там, где никогда не был, из интеллигентного начитанного горожанина превратиться в бородатого искателя приключений или в фею, порхающую между садовых роз и клематисов, или в пахнущего бризом и солнцем моряка, покоряющего девятый вал. Время отпуска. Время путешествий. Время волшебства. Лето. Сегодня знакомые уже читателям ЖВ авторы говорят о лете и принимают у себя в гостях компанию отпускников.
Надежда Щенникова
• Здравствуй, друг! Как поживаешь? – спросил листочек, приземлившись рядом с большим серым камнем.
• О! Здравствуй, листик. Сколько лет, сколько зим. Да всё как всегда. Лежу и смотрю на мир вокруг, – сказал камень. – У тебя как?
• Да вот, летаю понемножку. Смотрю на мир вокруг. Ветер подует, и я уже в другом месте.
• Везёт тебе! Мир смотришь. А я всю жизнь только и видел этот зелёный холм и деревья вокруг. Люди разные мимо проходят и не замечают. Надоели уже немного.
• Не грусти. Если честно, у меня от частых перелётов уже голова кружится. Я бы как ты, лёг на травку и поспал. Но сейчас подует ветер, и я опять улечу.
• Не улетай, пожалуйста. Мне без тебя вновь грустно станет.
• Прости, не могу. Меня ждут уже в другом месте.
Поднялся ветер, и листочек отправился в путь.
Камень грустно вздохнул. Мимо проходила девочка и подняла серый камешек.
Мне кажется, на тебе можно что-нибудь нарисовать, например, море, – сказала девочка и положила находку в карман.
Вот и камешек кому-то пригодился.
Елизавета Самарская
Звезда
Вечер тихий у реки,
Не слышны даже лягушки,
И луна, моя подружка,
Робким месяцем блестит.
Воздух чист и приятен,
Ветер играет нежно
С юбкою белоснежной,
С шёлковой лентой на платье.
Музыка там, вдалеке —
Это, конечно, вальсы:
Руки, готовые к танцу,
И стан мой в твоей руке.
Ещё один танец, пожалуй,
И сядем на покрывало —
Будем смотреть звездопад,
У меня есть вино и сыр,
Хлебцы и виноград…
Смотри, вон звезда упала.
Майя Азбукина
Крупные капли дождя предупредительно обозначились на тротуаре тёмными пятнышками. Зонта не было. И я решила бежать. Обожаю бегать, но стесняюсь делать это без повода. Я неслась так быстро, как только могла, а дождь усиливался, будто подстраиваясь под мою скорость.
Летний дождь обнимал и пошлёпывал, обжигал холодом, пропитывал и омывал. Какой неимоверный подарок судьбы, беспечное наслаждение. Бежать, радоваться стихии и своему участию в ней, и не бояться, что горящее внутри счастье потухнет так же внезапно, как началось.
Наконец, козырёк крыши. А под ним – он. Красивый высокий мужчина, в которого я по закону жанра бы влюбилась, прожила с ним жизнь и родила ему пятерых детей. Нет, конечно, нет. Так бы не было. Не со мной. Я не остановилась и побежала дальше.
Под следующим козырьком стояла парочка, и я снова мимо. Ещё одна крыша, а под ней – слишком довольный собой тип, такой меня, скорее всего, и сам не пустит. Под пустой следующий козырёк уже натекла лужа воды, не хочется в ней стоять.
И так я бежала, бежала, выбирая место, под которым могла бы скрыться от дождя. Но дождь вдруг прекратился. Вернее, вылился весь на землю и превратился в человека. Я уставилась на него во все глаза.
“Вот к чему всё шло… Что ж, если любовь живёт три года, то, по всей видимости, в следующие три года я буду ужасно занята,” – поняла я.
Борис Щербинкин
По меркам ада прохладно
Мое окошко открыто
Ты пишешь: люблю
тебя
милый
Я отвечаю: ditto
Пишу: I love you,
I miss you
Ты отвечаешь: я тоже
Нанизываем буквы на нитку
И знаешь очень похоже
Мы могли бы писать друг другу
Вообще на мертвой латыни
Которая, как ни странно
Жива… и как запах полыни
Добавляет горечи строкам
Как дорогам нового мира,
Даже если пространство странствий
Интернет и пустая квартира…
Евгений Беляев
Потерь
Ты очень старательно прячешься в юбке,
Мне тоже не хочется что-то терять.
Но бойкие речи застыли в избытке,
Но чёрные брюки не могут сиять.
Канаты реалий предельно обвисли,
Ложась между нами на острой сплошной.
Я вытянул руки в колючее “если…» —
Ты сделала шаг за невинной стеной.
Навстречу ли мне? Может это привычно?
Вхожу безоружно в болота тебя.
Ты смотришь, как я отрекаюсь критично.
Опять дегустируешь, ногтем скребя.
Я прыгаю в море, не взяв твои крылья,
Пока ты листаешь свой древний альбом.
Трещи отраженьем, сброди от бессилья.
Я был лучезарен. И стану с дождём.
Донатэлла Нардин
(Перевод с итальянского А. Н.)
Медленное лето
Широкой кистью покрывает кожу
Индиго-тенью медленное лето:
От ног босых на ласточек похожи
Вспорхнут два призрака с моим обличьем —
Вчера я и сегодня — ощутимо
Ушедшее во тьме, его портреты
Еще свежи, но ускользают мимо
Руки, лишая время его величья.
И скоро мы уже не пробежимся
В сверканьи золотом прибрежьем детства,
И не глотнём тепла и света жизни,
Не сможем жить там. Если все пройдет,
Мы потеряем и моря, и ветер,
И будет некуда лишь нашей боли деться,
И мы горим ей, в памяти о лете,
Как бабочка, попавшая в костёр.
Иван Гаврилястый
приснился мне дивный сад
среди густо синего леса
в котором таинственный клад
и тысячи разных чудес
заходишь и видишь сны
и уже не глядишь назад
там безликие колдуны
удивительные вещи творят
их ощущаешь едва
но застывают в преддверии
загадочные существа
выпиленные из дерева
на опушке гордые рыцари
медовухи бутылка в траве
на ветвях перелётные птицы
из теплых краев привет
на поляне танцуют нимфы
янус играет ключом
странник, бредущий мимо
спит, укрывшись плащом
вы видели этот сад?
помните песни лихие?
там я всего год назад
в лесу сочинял стихи
Стихотворения и рассказы напечатаны в авторской редакции. Страница подготовлена Аксиньей Новицкой, ТСП «Крылья»
г. Жуковский
