17 апреля исполнилось 50 лет Михаилу Шмакову, жуковчанину, заслуженному машиностроителю РФ, директору летно-испытательного и доводочного комплекса ОКБ им. А.С.Яковлева.
Михаил, как вы связали свою жизнь с авиацией?
Мои родители работали в авиации. Мама уже на пенсии, папа еще трудится. Я родился в Подмосковье, но в Жуковском оказался в 7-месячном возрасте, в коммунальной квартире в доме № 8 по ул. Пушкина. В моей семье было много медиков, дед во время войны дошел до Берлина, был заслуженным врачом РСФСР, хирургом. Другой дед тоже остался жив, несмотря на пять ранений, и закончил войну в Венгрии, после войны работал на ткацкой фабрике. Но мой отец, его сестра, двоюродный брат закончили МАИ.
Я закончил школу № 1, поступил в МАИ, выбрав специальность «Аэродинамика». При окончании оказался перед выбором: «Аэродинамика» – широкая специальность, в большей части подходящая для ЦАГИ, но тогда первым заместителем генерального конструктора ОКБ Яковлева был Владимир Григорьевич Дмитриев, преподававший в МАИ «Аэродинамику гражданских самолетов». Он порекомендовал мне пойти на работу в ОКБ Яковлева. Но мне не очень хотелось — фирма маленькая, казалось, интереснее будет, например, у Сухого, Ильюшина… Но окончательное решение пришло, когда я встретился с Андреем Александровичем Синицыным, первым летчиком ОКБ Яковлева, а также заместителем генерального конструктора ОКБ по летным испытаниям. Он сказал, что сейчас открывается новая тема — Як-130, а начинать всегда нужно с самого начала проекта. Нужно сказать, что тогда попасть на фирму Яковлева было непросто, несмотря на сложные времена и низкие зарплаты. В 1996 г. меня взяли по рекомендации, в качестве помощника ведущего инженера по летным испытаниям. Это произошло накануне первого вылета самолета Як-130Д. Прошли десятилетия, работа над Як-130 продолжается, и у меня родилась такая фраза: «Як -130 — это самолет длиною в жизнь». Як-130М – нынешняя модификация самолета, и возможно, я уйду на пенсию вместе с этим самолетом, а может он и переживет меня.
Сейчас на фирме проходят испытания и других самолетов, находящихся в проектировании у головного предприятия ПАО «Корпорация «Иркут», это МС-21 и Як-152.
С 1997 г. зарплату на фирме не платили 6-7 месяцев, я думаю, что там работали люди, пожелавшие посвятить этому делу жизнь. А из нашей группы после института работать по специальности пошли только два человека, я и Валера Титов, он сейчас в «Вертолетах России». Но я уверен, что сделал правильный выбор.
В 1998 г, глубокий кризис в стране привел к 50% сокращению сотрудников ОКБ. Я не попадал под сокращение как молодой специалист, но испытывал неловкость, понимая, что тем, кто отдал этому ОКБ много лет жизни, правильнее было бы там остаться. Разрешилось все благополучно – я получил предложение перейти в ЦАГИ от того же Владимира Дмитриева, только что назначенного начальником института. Я согласился и шесть лет работал в отделении № 2, в отделе № 5 у профессора Альберта Васильевича Петрова, который тоже был моим преподавателем в МАИ. В ЦАГИ, я прошел такую замечательную профессиональную школу, что с теплотой вспоминаю свою работу там.
Была возможность работать на диссертацию?
Я закончил очную аспирантуру с отличием, но в то время моя тема была теоретическо-экспериментальной. Теоретическая часть была мной сделана, а проведение эксперимента в аэродинамической трубе требовало материальных средств, которые в то время институт выделить не мог. Защищаться только с теорией посчитал лукавством, это была бы неполная, незавершенная работа. Защищать ее можно было, но личного удовлетворения я бы не получил. Ученый — это определенный образ мышления, наверное, я по характеру больше практик. Потому сделал правильный выбор, занявшись практической работой. В ОКБ Яковлева в это время готовился к первому вылету серийный самолет Як-130, была нехватка кадров и мне предложили вернуться на фирму. Конечно, я с удовольствием воспользовался предложением, хотя должность ведущего инженера по летным испытаниям воздушных судов очень ответственная. Считаю, что человек на этой должности должен обладать главным качеством: «Не лукавить в своей профессии», потому что лукавство слишком дорого обходится. Ведущий инженер ответственен не только за жизни людей, но и и за судьбу проектов, целых тематик, а иногда и за судьбу всего ОКБ с людьми, в нем работающими. Для летчика и самолета ведущий инженер и техник самолета — это крайние инстанции, выпускающие их в полет. Техник отвечает за готовность самолета к полету, а ведущий инженер — за содержание задания. В 2004 г. я вернулся на фирму, к самолету Як-130.
Скажите коротко о нем.
Он начинался с Як-130Д с двигателями словацкого производства. 25 апреля 1996 г., на аэродроме ЛИИ его поднял Андрей Синицын. Чтобы осилить этот проект, был заключен контракт с итальянской фирмой «Aermacchi», которая во многом финансировала разработку этого самолета. Концепция самого летательного аппарата была подтверждена результатами испытаний первого образца, и стали видны дальнейшие направления совершенствования. 30 апреля 2004 г. на аэродроме завода «Сокол» в Нижнем Новгороде состоялся вылет серьезно доработанного серийного самолета Як-130. Поднял машину Роман Таскаев, в дождь, с нижней кромкой 100-120 м, и радость была большая.
Сейчас самолет Як- 130М близок к своему первому вылету, который, как я надеюсь, произойдет через года полтора. Это глубоко модифицированный самолет, ориентированный не только на отечественный, но и на зарубежный рынок. Наша школа подтверждает востребованность продукции фирмы «Як». Ведь Як-130 продается в десятки стран мира, в том числе в Алжир, Бангладеш, Мьянма, Лаос, Вьетнам, родную нам Беларусь и другие страны. В нашей стране он стоит на вооружении как учебно-тренировочный самолет, а за рубежом он часто используется и как учебно-боевой, так как несет нагрузку в 3 т., а это много для самолета, который сам весит не многим более 5 т без топлива.
Как вы себя чувствуете в должности руководителя?
К должности «Директор летно-испытательного и доводочного комплекса» я прошел поэтапно, по всем должностным ступенькам. Помните, как Игорь Ильинский в одном из фильмов произнес: «Бабу-ягу приглашать со стороны не будем, воспитаем в своем коллективе». Вот и меня воспитал коллектив ОКБ, и к этому приложили руки много талантливых, замечательных людей, перечислить всех трудно, отмечу летчиков, это Герои России Андрей Александрович Синицын, Роман Петрович Таскаев, Юрий Иванович Митиков, Олег Олегович Кононенко. Сейчас на фирме уже работают мои ученики, Дело в том, что я 16 лет преподавал в МАИ теоретическую механику и экспериментальную аэродинамику. Так вот те, у которых «глазки горели» и желали прийти в ОКБ Яковлева, оказались там, многие по моему приглашению, некоторые стали уже начальниками.
Коллектив — это живой организм, и основная масса его должна быть единомышленниками, одной командой. Поднимаясь наверх, нужно иногда сделать остановку, оглянуться и искать новую точку опоры, не забывая о старых. А это твои коллеги, единомышленники, в одиночку ничего сделать нельзя, а руководителю тем более. Часто мне приходиться принимать ответственные решения, а я не обладаю мудростью царя Соломона. Поэтому задаю себе вопросы о проблеме, возникшей передо мной: «А справедливо ли будет, если я решу проблему так, а не иначе? А правильно ли будет по отношению к моим сотрудникам, если я поступлю так? Принесет ли это пользу фирме?» Если руководителю постоянно задавать себе подобные вопросы, то с большой вероятностью, он будет принимать правильные решения.
Вы живете в Жуковском?
Я уехал из Жуковского в 2015-м, потому что семья росла, а когда родился второй сын, то на съемной квартире в 36,5 кв. м стало совсем тяжело. В Раменском я купил небольшую квартиру, которая тогда стоила дешевле в полтора раза, чем в Жуковском. Конечно скучаю по родному городу, но расстояние от Раменского — не расстояние, тем более, что в Жуковском продолжаю работать, и для меня Жуковский продолжает быть дорогим. С детства есть любимые места, прежде всего двор дома № 8 по Пушкина, какие необыкновенные люди были в этом дворе! Летчики Замятин и Токаев жили в моем подъезде, Гарнаевы и В.П. Васин через двор напротив, Ирейкин Г.Г. и Агафонов М.К. в этом же доме. Так получилось, что мемориальную доску Герою СССР Степану Машковскому вешал я, выполнив обещание, данное семье.
Я был доволен, что выполнил обещание, а кроме того создал прецедент. Почему-то чиновники долго тормозили установки мемориальных досок, а после того, как мне удалось добиться, другим стало гораздо легче. А такого числа живших и живущих Героев Советского Союза и РФ нет ни в одном городе России. И до сих пор память многих Героев в городе не увековечена, и мне хотелось бы, чтобы этот процесс продолжался.
