По ту сторону края, где мир и война — не одно и то же
Недавно я была в Риге. Не спрашивайте, как там относятся к русским. Латвия — вполне толерантная страна, намного толерантнее России, и отношение к людям здесь формируется не по паспорту (и не по номерам авто). Любой человек здесь чувствует себя комфортно, если он не мешает другим, не хамит по привычке и не демонстрирует своими имперские комплексы на чужой земле.
Здесь нет проблем с языком: вся сфера обслуживания говорит по-русски, достаточно только сообщить, что вы не знаете латышского языка. Все эти убогие истории про то, как латыши демонстративно переходят на другую сторону улицы, когда русские туристы задают им вопрос, — это, конечно, не правда. Это типичный комплекс российского имперского снобизма: мы настолько крутые и великие, что нас все ненавидят…
Нет, они не ненавидят всех русских, даже сейчас, когда многие европейцы называют Россию страной-агрессором. Латвия — абсолютно европейская страна, и для нее очевидно, что оккупация чужой территории — это не только плохо, а категорически ужасно. И они понимают, что и в России есть люди, которые так считают. В конце концов, большая часть честной российской журналистики сейчас находится в Латвии. Ровно потому, что выбор у нее невелик: сидеть в российской тюрьме или работать в цивилизованной стране.
СМИ, признанное Минюстом РФ иностранным агентом
Будучи в Латвии, я, например, узнала, что мой любимый телеканал «Дождь»* скоро начнет вещание из Риги. С чем я и поздравляю сохранивших благоразумие соотечественников.
Впрочем, речь не об этом. А о том удивительном чувстве, когда ты вдруг понимаешь, что нормальность — это не что-то среднее между «хорошо» и «плохо», а просто предмет необходимости. Например, свободный интернет без vpn. Возможность собираться с друзьями без перспективы попасть под дубинки и оказаться в автозаке. Читать на улице стихи, петь, танцевать, носить футболку с надписью «миру мир», надевать желтую рубашку с синими шортами, не ожидая, что какой-нибудь полицейский подведет тебя под статью о фейках про войну или дискредитацию отечественных вооруженных сил…
Я никогда не думала, что тоска по нормальности может быть столь пронзительным чувством. И, надо признать, успела забыть, как это выглядит, когда нормальная человеческая реакция — солидарность с жертвой агрессии — является обычным состоянием общества.
В центре Риги с некоторых пор на всех административных зданиях развеваются два флага: бело-красный латышский и сине-желтый украинский. Украинские знамена — на балконах домов, желто-синие флажки на машинах с латышскими номерами, антивоенные плакаты и фотографии в витринах… Даже в сувенирных лавках старой Риги продаются женские украшения в цветах украинского флага…
Но самое главное место — бульвар напротив российского посольства. Он стал живой демонстрацией презрения, боли и осуждения войны. Не в общих чертах, а той конкретной, которую в России запретили называть войной. Здесь есть все: антивоенные инсталляции с куклами в интерьерах, плакаты на разных языках в поддержку Украины, билборды с осуждением агрессии, музыканты, художники… И совершенно потрясающий, как натянутый нерв, фотовернисаж с кадрами из Бучи, Ирпеня, Мариуполя… Дети во время бомбежки, их лица, страх в глазах матерей, ужас осознания трагедии обычных людей, которые в одночасье лишились всего. Кресты из палок с холмиками, трупы на дорогах, старики на развалинах своих домов. И в каждом кадре — зияющие вопросы «зачем?», «почему?», «как такое могло случиться?»
«Это невозможно развидеть, — сказала мне девушка Рита, хотя я ни о чем ее не спрашивала. Просто у нее в глазах блестели слезы: я не смогла этого не заметить, а она не смогла это не объяснить. — Моя пятилетняя дочь очень похожа на эту девочку с фотографии. Внешне. Не могу без слез воспринимать ее взгляд… мурашки по коже».
Двое молодых людей молча рассматривали фотографии «Азовстали» в Мариуполе. И было заметно, что это не просто молчание, это эмоции внутри. Вероятно, среди тех, кто находился в «подземелье» под шквалом ракетного огня оказался талантливый фотограф. Так передать атмосферу борьбы за жизнь мог только тот, кто находился в этом аду, среди этих людей много-много дней.
А пожилая супружеская пара долго стояла у фотографии стертого с лица земли детского сада, где еще недавно была жизнь, о которой напоминали обломки здания, качелей и разноцветных игровых форм. Мужчина и женщина о чем-то говорили по- английски. Тихо. Но я расслышала всего одну фразу: Yes, war is a terrible thing, — да, война это ужасно.
Рижане говорят, что по выходным на этом бульваре собирается много людей. Они поют украинские песни. Все вместе: латыши, русские, украинцы. «Такое единение, что дух захватывает», — поделился впечатлением уличный музыкант, протянув мне визитку, на которой не было ничего, кроме названия незнакомого мне сайта и английского слова musician. Он не спрашивал, я сама сказала, что живу в России. «Бывает…», — ответил музыкант. Мне показалось с сочувствием. Вероятно, он считает, что это не самое лучшее в жизни обстоятельство. Или деликатно предположил, что мне, наверное, стыдно. Но мне было не стыдно. Потому что сердце давно заполняют другие чувства: горечь, боль, непроходящий ужас от того, что происходит в России, с Россией, с Родиной, наконец. И, конечно, с людьми, легко поверившими в то, что война — это мир. Ровно потому что они привыкли верить всему, что избавляет от личной ответственности за происходящее. Но ответственность все равно придет: личная, коллективная, корпоративная… Рано или поздно критическая масса последствий порвет все шаблоны выстроенного НИЧТО. Наверное, будет больно. И обидно, что жизнь прошла в бреду, под вой пропаганды с вечно отложенным благополучием. Но что поделать, страна невыученных уроков имеет свойство оставаться на второй век. Очень хочу надеяться, что разум и общепринятые цивилизованным человечеством понятия о добре и зле вернутся в Россию намного раньше.
А пока — спасибо за гостеприимство, прекрасная Латвия! Нет войне! Миру — мир! Свободу Алексею Навальному и всем политзаключенным!
