1 декабря в ДК Жуковского откроется персональная выставка Заслуженного художника РФ Игоря Максютина в честь его 70-летия, случившегося 26 марта и заставшее его на пленэре в с. Долматово, за г. Кинешма, там он много лет работает с весны до осени. Вернувшись в Жуковский, он подготовил экспозицию своей выставки, которую назвал «Мечтатель».
В беседе, случившейся незадолго до вернисажа, Игорь Владимирович рассказал, что название выставки определили написанные летом большие портреты двух выдающихся российских ученых. Федор Александрович Бредихин (1831-1904), профессор и декан физмата МГУ, академик по астрономии Императорской Академии наук, директор обсерваторий МГУ и Пулковской, живший, работавший летом в усадьбе «Погост» на окраине г. Заволжск, и там же похороненный. На втором портрете изображен тоже мечтатель – Николай Егорович Жуковский.
— Я давно обратил внимание, – рассказал Максютин, – что в г. Жуковский нет портрета Николая Егоровича, не считая небольшого холста, написанного по фотографии для зала заседаний администрации. Я вырос в здесь, в семье летчика и посчитал необходимым для себя написать портрет Жуковского. Замысел вызрел не один год, и этим летом я его написал. Считаю, что работа получилась, и коллеги нашли её интересной. Мое желание – чтобы этот портрет остался в Жуковском, но уверенности в этом нет. Бауманский университет (бывшее МВТУ) и МГУ, считающие Николая Жуковского своим профессором, готовы взять портрет к себе.
Название «Мечтатель», наверно, можно соотнести и к художникам?
По жизни, любой художник уже мечтатель, иначе он не совсем художник. В этом году исполнилось 5 лет, как ушел из жизни мой друг, замечательный художник Рустам Курбанов, и я написал портрет его памяти, тоже достаточно большой. Рустам, конечно, был мечтателем. Картина чем-то фантачтична, но все детали точны. Когда писал портрет Рустама, я не успевал понять, что происходит, а рука сама писала, и я не успевал задумываться. Было ощущение, что он мне помогал — писалось очень точно, ни каких переделок.
Что еще представлено в экспозиции?
Еще один большой холст с колоритными бабами, написанный в рамках проекта «Лен» для Костромы. Группа художников, обитающих летом в нашей и ближайших деревнях, регулярно выставляется в Плесе, Заволжске, Кинешме, Костроме. Там, в «глубинке», отношение к художникам гораздо уважительнее, и на выставки народ валом идет, поэтому нам нравится там выставляться.
Вообще, картины мало кто пишет, все этюды и этюды, или маленькие работы — пейзажи, натюрморты. Я тоже этим занимался. Этюды — моя любимая тема, эдак сидишь между небом и землей, один, счастливый, никто тебе не мешает и творишь. Это — счастье! Но из этюдов нужно выходить на серьезные темы и размеры. Когда глаз наработан на этюдах, то большие работы писать легче, и у меня пошли такие большие работы. И на выставке работы разные, большие на стенах выставлю, две-три, и оставлю место для этюдов и небольших работ. А другие большие расположу по залу на мольбертах.
Тематика других работ – пейзажи?
В основном, конечно, пейзажи — я влюблен в русский пейзаж, и понял, насколько сложно его написать. В зрелом возрасте начинаешь понимать наших классиков, писавших русские пейзажи, что и как им это давалось. К осознанию классиков приходишь только после многих лет писания пейзажей, и тогда они начинают у тебя получаться.
Но в отличии от классиков, твои пейзажи написаны в другой манере.
Естественно. На последних сам не пойму, что там такое, это не чистый реализм, а ощущения пейзажа. Особенно я люблю цветущие поля, когда пойдут люпины, это фантастика для меня, целыми днями сижу в полях. А получается не всегда, но стараюсь, чтобы от картины шло это ощущение. Чтобы без какого-то количества выписанных листочков и цветочков, а было ощущение радости, или ощущение грусти или еще чего-то. Странно, я в молодости сам был веселым парнем, а делал такие довольно тяжелые сюрреалистические работы, а сейчас совсем не молодой, 70 лет, а работы радостные идут. Этюды особенно, и это не мои слова, их художники говорят. Радость прет, и я считаю, что это очень хорошо.
Эта выставка для тебя что — подведение итогов за некий период?
Не совсем, во-первых, ты пишешь картины, складываешь их в мастерской на полки и сам их не видишь. А когда их выставишь, да еще друг с другом, да еще разных периодов, то получается картина, интересная для самого меня — вижу, что со мной происходит, художника картины ведут, а не он их.
Второе — мы живем в такое время, что видимся друг с другом очень редко, и я просто приглашаю на встречу друзей. Это очень важно для многих, а для меня — точно.
Третье – говорят, что художник работает для себя, но он работает не только для себя, но и для людей. Все картины уходят к людям, чтобы ты ни делал, продавал – ни продавал, все равно каким-то путем они уходят к людям, такая у них судьба, неизвестная художнику. Конечно, художнику важно, чтобы люди приходили на выставку, смотрели, писали отзывы.
Есть ли у тебя любимое время суток?
Пишу и утром, и вечером, и в полдень. Чаще художники любят такое спокойное, сумеречное освещение, а люблю солнечное освещение. При нем света засвечиваются, тени становятся черными, и мне нравится состояние радости, возникающее при этом, люблю и контражур, что редко кто любит. Хотя могу писать и при сумеречном освещении. Вообще — это счастье. Я сто раз говорил: жизнь без начальников и будильников, а также заниматься своим любимым делом, и хотя бы редко получать за это деньги – это счастье.
