17 мая был показан в четвертый и последний раз спектакль «Принцесса Кру» воспитанников 4-го выпускного курса Студии для подростков и взрослых при театре «Стрела». Юные актеры играли на большом подъеме, понимая, что больше не выйдут на сцену в этих ролях.
Я спросил Марию Дьякову, актрису театра «Стрела», руководителя 4 курса студии и постановщика спектакля о ее чувствах.
«Сегодня я отключилась как режиссер и увидела всю эту историю глазами зрителя, такого доброго зрителя. Если бы это произошло со мной лет пять назад, то я бы страшно переживала, но сейчас я считаю, что со спектаклем надо прощаться в тот момент, когда он вызывает ощущения легкой грусти – «вот бы еще раз сыграть». Это лучше, чем дождаться: «Господи, наконец-то это все закончилось». Поэтому мы расстаемся с легкой грустью, и я считаю, что это самое то время, когда с ним нужно проститься».
Если вспомнить, с чего начинали те, кто сегодня был на сцене?
– Многие из них пришли еще детьми, подростками, а некоторые вообще не понимали, зачем они пришли, и стали понимать только в процессе занятий. А теперь кто-то из них выбирает для себя профессию актера, я не знаю, как у них сложится будущее, потому что поступить в театральный вуз – это одна история, закончить его — история другая, а найти себе работу — это третья, не менее сложная история. Но поскольку я кроме этого дела других не знаю, то считаю его одним из самых интересных дел на свете, и радуюсь, что кто-то идет по этой дороге после того, как занимался в нашей студии. Хотя у меня нет такой задачи, чтобы все, пришедшие в студию, решили стать актерами. Я уже говорила, что для занятий с подростками считаю главным воспитание личности при помощи театрального искусства.
Есть разница в работе с детьми и со взрослыми?
– Разница в эстетическом восприятии мира — это раз. У них оно совсем другое. Во-вторых, как сейчас говорят, у нас разный культурный код, т. е. фильмы, музыка, литература, которые наполняют жизнь взрослых людей, моих ровесников и чуть старше-моложе — это одна история, с ними легко объяснятся. Ребята не знают этой литературы, этого кинематографа, этой музыки, и у них маленький жизненный опыт. Поэтому приходится искать какие-то другие ходы, находить те ассоциации, чувства и эмоции, через которые ребята проходят на своем этапе. Это сложно, но это очень интересно, Это вход в совсем другую реальность. Она не выше, не ниже, не хуже, просто она другая. Конечно, хотелось бы, чтобы они посмотрели классику советского кинематографа, хотя бы минимальный набор. И у нас есть предмет: «История советского театра и кино», там я пытаюсь хоть что-то им передать. Это абсолютно необходимо, не потому, что они в театральной студии, а потому, чтобы они могли получать удовольствие от многих вещей, например, лицезрея Рубенса, слушая Баха и т.д. Этому тоже надо учиться.
Трудно было назначать одного из них на главную роль?
– В данной ситуации я не считаю, что есть главные и не главные роли, потому что мы интенсивно работали над всеми ролями. У нас на курсе нет вопроса, маленькая роль или большая роль, больше слов — меньше слов. Более того, на репетициях были моменты, когда кто-то заболел, то ты выходишь в его роли, а завтра наоборот. Они все взаимозаменяемы, они знают все тексты, мизансцены, они постоянно варились в этой каше. Поэтому я не знаю на своем курсе такой проблемы, главная — не главная роль. Наши дети прекрасны, я их всех очень люблю, всех студийцев, не только свой курс.
