Возле книжной полки сам собой возникает вопрос — что почитать? Труднейший выбор, но существует инструмент литературных премий, присуждаемых компетентным жюри. Наиболее весомы среди них «Большая книга», «Национальный бестселлер», «Ясная поляна» – вот на них и будем ориентироваться. Высокий рейтинг у Захара Прилепина, премии «Ясная Поляна»-2007, «СуперНацБест»-2011, «Большая книга»-2014, 2015, его роман «Обитель» оказался самой продаваемой и читаемой книгой в библиотеках Москвы. Роман «Обитель» нашелся в библиотеке Жуковского и оказался толстой книгой в 746 стр. Читать «от корки до корки» не стала, читала выборочно, но вполне достаточно, чтобы составить представление, противоположное восторженным отзывам. Главное действующее лицо на протяжении всех перипетий, с ним случающихся, демонстрирует только свою физическую выносливость и удачливость, выживая в многочисленных, кровавых ситуациях, которые автор множит и расписывает к собственному удовольствию, так мне показалось.
Действие романа происходит в 20-х годах ХХ в. на Соловецких островах, где набирающая силу советская репрессивная система устроила концлагерь на базе монашеских обителей. Если рядом с романом поставить даже не весь «Архипелаг ГУЛАГ» Солженицына, а только его повесть «Один день Ивана Денисовича», которую мне довелось прочесть при ее первой публикации в 1956 г. (и помнится до сих пор), то сразу же видно, насколько ничтожна попытка Прилепина подойти к той же теме.
Роман оканчивается претенциозной фразой «Человек темен и страшен, но мир человечен и тепел», что никак не следует из повествования, да и фраза сама себе противоречит. Как из темных и страшных людей возникает теплый и человечный мир? У Солженицына же – напротив: темный и страшный мир высветляется благодаря нравственной силе и душевной стойкости отдельных людей.
Поскольку ориентир на литературную премию «Большая книга» меня подвел, надумала обратиться к Нобелевским лауреатам (А.И. Солженицын из их числа). Удалось найти только книгу перуанского писателя М.В. Льоса , лауреата Нобелевской премии по литературе за 2010 г. «Скромный герой», издание 2017 г. В книге собственно два героя, и их жизненные линии почти до самого конца не пересекаются, но поведение их очень сходственно: там, где другие малодушно отступают, эти двое устраивают тихий бунт, отстаивая свое человеческое достоинство, соблюдая порядочность. Несомненно, жанр – детектив со всеми его приметами, и счастливый конец, как в любом детективе. Думается, народ потому и увлекается этим жанром, что ожидает в конце счастливого завершения: зло наказано, добродетель торжествует.
Совершенно новая для меня манера изложения: события подаются фрагментарно, ни коим образом не отделяясь друг от друга, и только ближе к концу они оказываются связаны воедино, что создает объемное видение картины событий. С подобной манерой я встретилась снова в романе Гр. Служителя «Дни Савелия», который был найден и прочитан по рекомендации Е. Водолазкина, и с его оценкой вполне можно согласиться: «Герои Служителя, кто бы они не были, – коты или люди – настоящие. Любовь – платоническая. Самая высокая из всех любовей».
Наверное, трудно было бы в современном мире найти такую среди людей. А вот в кошачьем мире, оказывается, возможно. Вот как передает свои чувства кот Савелий, глядя на спящую подругу: «И тогда я наполнялся неизъяснимой радостью, что это существо доверилось мне, отдалось моей воле. Что вся она была моей. И то, что ей снилось, тоже было моим. Потом я засыпал. И знал, что когда я сплю, она также рассматривает меня и думает обо мне то же самое». Головокружительная, забавная и трогательная история.
Нельзя не привести яркие, интересные наблюдения и суждения кота, до полусмерти избитого каким-то человеком ни с того, ни с сего. Вот некоторые из них…
«У людей есть удивительное свойство, я не встречал такого больше ни у кого. Они готовы отдать последнюю горбушку страждущему котенку, но с легким сердцем забьют бейсбольной битой водителя, не уступившего им дорогу».
«Чтобы мириться с самими собой, люди придумали множество уловок, например, развлечения, когда ничтожность собственного существования заглушается скоротечной эйфорией».
О современной музыке: «Да, Антонио Вивальди в ужасе заткнул бы уши завитушками своего парика, если бы услышал пару тактов той музыки».
Подобные высказывания о роде человеческом не простили бы автору – человеку, но кот?! – пусть говорит, что с него взять…
Светлана Полотнова
