Валерий Мартыненко — человек удивительный. Таких как он называют самородками. Он не учился в музыкальной школе, но стал профессиональным музыкантом. Много работал и гастролировал с известными эстрадными исполнителями, освоил профессию звукорежиссера и разработал собственную систему обучения вокалистов.
Валерий оказался в Жуковском почти случайно. Учился в Гнесинке, но местом жительства выбрал Подмосковье. И не только потому, что оно дешевле, малые города «замкадья» имеют свое обаяние, здесь нет безумной суеты современного мегаполиса. Но ко всему прочему, Жуковский трудно назвать провинциальным, в нем много людей, разделяющих золотые слова отца русской авиации: «Человек полетит, опираясь не на силу своих мускулов, а на силу своего разума».
Для Валерия Мартыненко Жуковский стал не только «спальным районом», но и местом приложения творческих сил. Он создал свой коллектив и свою студию, которая успешно работает в нашем Дворце культуры. Здесь мы и встретились, для того, чтобы поговорить о музыке и о жизни.
— Валерий, твоя студия называется «Шанс». Для кого это шанс — для тебя или для тех, кто приходит в группу?
— Думаю, для всех. И для меня как автора методики обучения вокалистов, и для жуковчан, которые хотят научиться петь. В системе, которую я разработал, используются мировые техники разных жанров. Это важно, потому как современный исполнитель должен обладать разными техниками извлечения звуков. Я обучаю с нулевого уровня. Но чувство ритма желательно. Слух развивается, по этому поводу не стоит комплексовать. У меня есть детская группа и взрослые. Все пока радуют. Сейчас готовлю одну девочку на конкурс и очень надеюсь на успех. Любой желающий и мечтающий научиться петь может прийти ко мне на собеседование в ДК. Подход у меня индивидуальный, но работа происходит в группе.
— А сам ты с чего начинал? Кто был твоим учителем? Ведь, насколько мне известно, Валерий Мартыненко — тот редкий случай, когда музыкальная школа в биографии отсутствует.
— Да, я не учился в музыкальной школе, но поступил в музыкальное училище сразу после окончания общеобразовательной школы. Позже учился вокалу у известного преподавателя Владимира Ивановича Коробко, в институте имени Гнесиных. Но самые первые шаги начались с соседа. Сосед по квартире часто выходил во двор с гитарой и играл дворовые песни. На тот момент ему было около 25, а мне 12 лет. И мне он казался взрослым и прожженным музыкантом. Это сейчас я понимаю, что играл он на трех аккордах, а тогда он стал моим мотиватором. Я просил у мамы купить и мне гитару. Не сразу, где-то через год, гитару мне купили. С этого и началось мое образование в мире музыки. Я срисовывал аккорды у играющего во дворе соседа и пытался повторять. В 14 лет я играл в ВИА при школе. Также меня взяли в хоровую акапеллу. Там я получил основные навыки пения и понятия о гармонии музыки.
Участвовал в конкурсах вокалистов, причем, вполне успешно. И тогда я понял, что надо идти с музыкой дальше, начал самостоятельно готовиться к поступлению в музыкальное училище на дирижерско-хоровое отделение.
А чем не устроило одно образование? Зачем надо было идти в Гнесинку?
— В училище я изучал академическое пение, а мне всегда хотелось петь на эстраде. Именно поэтому после службы в армии, я поступил на эстрадно-джазовое отделение в институт им. Гнесиных.
Получается, что можно стать профессионалом и не заканчивая музыкальной школы?
— Если сильно хотеть и много работать. Успех приходит тогда, когда осознаешь дело, которым занимаешься. А не в результате удовлетворения желаний родителей.
Когда ты понял в первый раз, что «вот, пришел успех»?
— Когда написал гимн для детского приюта «Бывалино» в Московской области. С моим гимном они выступают до сих пор. Разумеется, помимо песен, я с удовольствием помогаю детям и настоятелю этого приюта, чем могу.
А в шоу-бизнесе где и с кем работал?
— В основном — это были гастроли и с Жанной Агузаровой, «А-студио», «Ласковым маем», группой «Мираж», Ромой Жуковым и другими. Довольно много выступал с индивидуальными проектами. Часто пел как приглашенный музыкант для знаменитых людей из политики и бизнеса.
В ресторанах пел?
— А куда же без этого. В основном в «Праге», «Пекине». Должен признать, это хороший опыт.
— Тебе приходилось встречаться «лицом к лицу» со многими популярными музыкантами и эстрадными исполнителями, а кто из них тебе был особенно симпатичен?
— Прежде всего, мой преподаватель Владимир Коробко. Он не только большой профессионал, но и человек со своей жизненной философией и очень честной, принципиальной позицией. А из музыкантов, тех, что на слуху, — это, пожалуй, Батырхан Шукенов, солист из «А-студио». Глубокая личность и при том невероятно простой человек.
— Есть такое мнение, что современная эстрада перестала культивировать таланты, кругом — сплошные «проекты» в виде бездарей в красивой обертке за определенную сумму денег. Ты с этим согласен?
— Отчасти. Сегодня, конечно, можно более-менее научить петь любого. А технические средства позволяют записать песню в студии даже тем вокалистам, кто и петь-то не умеет, и учиться не хочет. Тембр настраивается, интонации корректируются, что-то подменяется бэк-вокалом и так далее… И тех, кто рассчитывает петь под фонограмму, такой подход очень устраивает. Сама раскрутка певца происходит за определенные средства, что тоже не секрет, это давно налаженный бизнес. Но без фонограммы такие вокалисты петь не могут. Я уже не говорю о том, что петь под фонограмму — это обман публики. Надо все-таки уважать тех, кто приходит на твой концерт. Сегодня, к большому сожалению, деньги часто преобладают над здравым смыслом и нравственностью. Да, реализовать свои амбиции на сцене при наличии больших денег можно. Но лучше это делать при наличии трех составляющих: умения, труда и денег. Я все-таки за чистоту на нашей «кухне».
— Что привело тебя к профессии звукорежиссера?
— Любопытство. Когда занимаешься музыкой, то начинаешь задаваться вопросом о качестве звука. В 90-е не было хороших звукорежиссеров. Приходилось самому настраивать свой звук. Хотелось разобраться, почему не звучит так же как у рок-групп запада. И желание понять и улучшить собственный звук привело меня к пониманию и освоению работы звуковой аппаратуры. Так получилось. А теперь меня приглашают и как звукорежиссера.
— Звукорежиссер должен быть музыкантом?
— В какой-то степени да. Иначе он с музыкантами не сможет найти полноценный контакт и понимание. В то же время музыканту не обязательно быть звукорежиссером, при наличии такового. Звукорежиссер должен дружить с техникой.
— Как ты думаешь, какой жанр в эстрадном искусстве наиболее близок нашему российскому народу?
— Наверное, шансон. Так сложилось. Видимо, когда-то эти песни тронули сердце…
Люди любят в них свою молодость.
— А какие песни нравятся тебе?
— Я люблю итальянскую эстраду. Их песни обладают удивительной гармонией. Они мелодичны и легли в основу многих советских хитов. Вокальные данные многих итальянских артистов мне кажутся практически безупречными. Возможно, это мое субъективное восприятие. Тем не менее, я считаю итальянцев законодателями профессионализма и красоты в эстрадном искусстве.
— Ты не жалеешь, что живешь в России и, в частности, в Жуковском?
— Нет. Россия — страна, где несмотря ни на что люди рефлексируют по поводу таких понятий как справедливость и духовность. А Жуковский — уникальное место, где много по-настоящему интеллигентных людей, они с трепетом относятся к истории города, и авиация для них — почти религия. Особенно это касается коренных жуковчан. Мне нравятся красивые дворы и скверы старого города. Они прекрасны, и ничего не надо в них менять.
— Ты верующий человек?
— Да, я вообще считаю, что вера — самое ценное в человеке. Иногда, по возможности, пою на клиросе, и чувствую, что мне это необходимо.
— А что бы ты хотел попросить у Бога?
— Дать время примириться со всеми. Чтобы не уйти, не попросив прощения у тех, кого обидел.
Беседовал Александр Кривохижин
